Юрий Бавин: «Сейчас мог бы претендовать на место в основе ЦСКА»
В 21-м туре первенства Российской футбольной премьер-лиги (РФПЛ) московский ЦСКА примет на своем поле екатеринбургский «Урал». Эта игра станет принципиальной для полузащитника уральцев Юрия Бавина. 24-летний футболист в юности начинал свою карьеру в системе армейцев, был капитаном молодежной команды, а теперь ему предстоит выйти на поле против своего бывшего клуба в составе «Урала». В преддверии матча Юрий Бавин пообщался с «Известиями» и рассказал об ожиданиях от заключительной части сезона, а также о пушечном ударе Халка, прозвище Константина Зырянова и португальском языке.
— Как «Урал» провел сборы?
— Сборы прошли вполне привычно. Как всегда, их было три. Много работали над тактикой, оттачивали игровые связи, обращали особое внимание на стандартные положения. Думаю, мы хорошо поработали и готовы к оставшимся играм.
— Для вас матч против ЦСКА будет принципиальным?
— ЦСКА для меня очень многое значит, но сейчас чувства немного улеглись. На данный момент я игрок «Урала», и для меня главное — принести пользу своей команде. О каких-то личностных моментах я даже не думаю.
— Загруженность красно-синих в Лиге Европы поможет «Уралу»?
— Это может даже сыграть на руку самим армейцам. Они уже провели два официальных матча в этом году — им сейчас должно быть попроще.
— Вы начинали свою карьеру в ЦСКА, были капитаном дублирующей команды, но в основной состав так и не пробились. Многим армейским воспитанникам также долгое время это не удавалось. Почему?
— У ЦСКА был сформировавшийся костяк, команда находилась на вершине таблицы и постоянно играла в Лиге чемпионов. Наверное, молодые футболисты на тот момент не соответствовали этому уровню. Да и финансовая стабильность тогда у клуба была серьезная. Все эти факторы сложились. Сейчас многое поменялось, играет много воспитанников. Пришел новый главный тренер, который доверяет молодым футболистам.
— В нынешнем ЦСКА вы бы могли претендовать на место в основе?
— Думаю, сейчас мог бы. Было бы реальнее конкурировать за место в основе, а в мое время в центре поля играли Роман Еременко, Бибрас Натхо, Алан Дзагоев… Сейчас больше доверяют молодым, идет значительная ротация.
— Вы были бы готовы сидеть на скамейке в ЦСКА в нынешней ситуации или считаете нынешнее развитие своей карьеры более правильным?
— Если бы я до сих пор просидел в ЦСКА, наверное, не был бы тем футболистом, которым являюсь.
— Какой момент из вашего «армейского периода» можно назвать самым удивительным?
— Наверное, это тот день, когда «Интер» тренировался у нас на Песчаной улице. Они приехали на игру Лиги чемпионов со «Спартаком» и проводили занятия на тех же синтетических полях, где мы занимались час назад. Там был фантастический состав: Луиш Фиго, Златан Ибрагимович, Хавьер Дзанетти... Каждый — звезда. Когда ты видишь всех этих ребят в метре от себя — эмоции переполняют. А вообще много детских воспоминаний: как подавал мячи или выводил игроков за руку на поле.
— Кто был самым известным игроком, которого вы в детстве выводили на поле?
— Сергей Семак. Он тогда был капитаном ФК «Москва» и играл против ЦСКА.
— А мячи долго приходилось подавать?
— Достаточно, где-то полтора года. Стоял за щитом в матчах чемпионата, Кубка России и Лиги чемпионов.
— Это расценивалось как привилегия?
— Конечно. Помню, еще спорили друг с другом, кто и где будет стоять: кто ближе к скамейке запасных, кто за воротами.
— Говорят, те ребята, которые подают мячи, всегда пытаются помочь домашней команде. Например, затянуть время. У вас такое случалось?
— Помню один случай. Это было дерби ЦСКА–«Спартак» на заполненных «Лужниках». Идет передача за шиворот армейским защитникам, голкипер Вениамин Мандрыкин выбегает из ворот и в подкате выбивает мяч из-под ног Романа Павлюченко за линию. Так получилось, что наш вратарь по инерции выбежал за пределы поля, то есть ворота пустые. Тут Павлюченко кричит мне: «Дай скорее мяч!» Я тут же отдаю ему мяч, он пасует на Максима Калиниченко, тот сразу бьет, и в последний момент кто-то из наших защитников вынес мяч из пустых ворот. Валерий Георгиевич Газзаев был просто в ярости — побежал ко мне от скамейки до углового флажка и закричал: «Слышишь ты, ты за кого вообще мячи подаешь?» После этого мне хотелось, чтобы тот матч скорее закончился — все так косо на меня смотрели…
— Не боялись, что после ухода из ЦСКА ваша карьера могла вообще закончиться?
— Я очень люблю ЦСКА, там прошли мои детство и юность. Но в определенный момент стал понимать, что в основу пробиться просто нереально, обдумывал это и готовил себя — пора было уходить. Понятно, что очень долго находясь в одном клубе, ты попадаешь в зону комфорта, из которой очень трудно выходить. Но в моей ситуации это был единственный верный шаг.
— Как оказался возможен переход из ЦСКА в португальскую «Лейрию»?
— В тот момент были варианты в командах второй восьмерки РФПЛ, но на уровне разговоров. Также были хорошие варианты в ФНЛ. И вдруг появилась возможность уехать за границу, тем более — в Португалию. Эта страна славится воспитанием молодых футболистов. Я сразу же загорелся этой идеей и захотел туда переехать.
— Но клуб даже не выступал в сильнейшей лиге Португалии…
— Я просто хотел играть в футбол, был уверен в себе и знал, что в «Лейрии» смогу себя проявить.
— Что удивило вас в этой стране?
— Честно признаться, всё: климат, город, менталитет… Там всегда тепло, идеальные поля — всё, что нужно для тренировок. Очень поразило отношение людей, я нашел там новых друзей. К примеру, если сравнить наши раздевалки с раздевалками в Португалии. Там игроки очень раскрепощенные — могут друг другу бороду подровнять, а после тренировки еще часами сидеть и общаться. У нас, конечно, другой менталитет: потренировались, тихо переоделись и разъехались каждый по своим делам.
— Вы даже выучили португальским язык. Почему вы решили, что он вам необходим?
— Потому что на английском никто не говорил: ни в команде, ни на улице. Тренировал команду португалец, а переводчика у меня, конечно, не было. Мне нужно было понимать, что мне говорят и объясняться самому. Так, потихоньку, слово за словом, начал учить язык.
— То есть сами всё выучили, без репетиторов?
— Да.
— Сейчас помните португальский?
— Конечно, спокойно могу поговорить на этом языке с его носителями и спросить всё, что я хочу.
— Почему в Португалии умеют раскрывать футболистов? В чем секрет?
— Сейчас, наверное, уже все научились это делать, но в Португалии так работают давно. Видимо, это происходит из-за атмосферы. Тебе дают раскрепоститься, над тобой не довлеет результат. Ты играешь свободно, легко и можешь показать свои лучшие качества. В чемпионате России результат всегда превыше всего. Когда давит такая ответственность, ты начинаешь упрощать свою игру и играть в более закрытый футбол.
— Правда, что вы могли вернуться в Россию в 2015 году, когда вас звало «Торпедо»?
— Да, я тогда проходил просмотр в «Торпедо», съездил на сборы, всё было здорово. Я легко влился в коллектив. Но потом начались разные проблемы. Все говорили, что клуб будет биться за выживание, что у «Торпедо» есть финансовые проблемы. Тренер команды Валерий Петраков не мог гарантировать мне игровое время. Он говорил, что в команде есть костяк, никто не будет экспериментировать и играть молодыми. Понял, что мне лучше остаться в Португалии и доиграть там сезон.
— Как решились на переезд в «Зенит»?
— Знал, что буду больше играть за вторую команду, но их футбол мне импонировал, там был сильный тренер Владислав Радимов. Была перспектива попасть в основу, которую тренировал португалец Андре Виллаш-Боаш, а костяк команды был португалоговорящий. Мне эта идея очень понравилась. Думаю, сделал правильный выбор. Я поработал с топовыми тренерами и тренировался с футболистами уровня Халка, Витселя, Шатова, Кокорина.
— Каково было выступать за «Зенит-2» рядом с играющим тренером Константином Зыряновым?
— Здорово. Зырянов — очень большой человек, с безупречной репутацией, воспитанием. И мастер своего дела. Мне повезло поиграть с ним в центре поля — я многому научился у него. Его нахождение в команде давало уверенность. Он всегда мог и в игре помочь, и поддержать, и занять, если нужно. Сейчас он стал тренером «Зенита-2». Уверен, у него всё получится, у таких хороших людей, как Зырянов, не может не получиться.
— В каком смысле «занять»?
— Ну если у кого-то были проблемы финансовые, всегда можно было подойти к Константину Георгиевичу и попросить занять до зарплаты. То же касалось и советов по личной жизни. Он всегда был для нас помощником в любом вопросе.
— Тогда он уже выполнял какие-то тренерские функции?
— Да, он всегда подсказывал, помогал всем ребятам. Он был таким же тренером, только еще находился на поле. Все его советы всегда были к месту. Бывали игры, когда мы к перерыву проигрывали 0:2 или 0:3. Зырянов мог зайти в раздевалку и выдать такую речь… Сказать, что нас ждет, если мы будем продолжать в таком же духе. Он умеет подобрать нужные слова, когда что-то не получается. Конечно, бывали моменты, когда Константин Георгиевич залетал в раздевалку и начинал отчитывать всех и вся. Но при этом он не снимал ответственность и с себя.
— В команде его всегда по отчеству называли?
— Конечно. Георгич или Константин Георгиевич, Зырей или Зыряном никто не мог себе позволить его называть. Может, только на поле, когда нужно было быстро попросить мяч. Но в спокойной обстановке — всегда только по отчеству.
— Знание португальского помогало освоиться в «Зените», в котором тогда было много легионеров?
— Однозначно, помогало. Даже когда мы играли на тренировках в квадрат, я спокойно заходил к легионерам и отлично их понимал. Пару раз русские ребята меня даже подкалывали, что я много общаюсь с легионерами.
— В «Зените» было разделение на россиян и легионеров?
— Было, но я назову это не конфликтной ситуацией, а соревновательным процессом. При Боаше часто играли «двухсторонки» — русские против легионеров. Там такие зарубы были, настоящий футбол. Потом проигравшую команду наказывали, как во дворе, пробивали мячом по мягкому месту. (Смеется.) Представляете, когда Халк бьет своим пушечным ударом.
— Халк по вам тоже попадал?
— Нет, его основной целью были Дзюба, Кокорин…
— При переходе в «Урал» фактор возможности совместной работы с Александром Тархановым стал решающим?
— Да, я очень хотел поработать с ним. Александр Федорович подошел ко мне во время сборов, сказал, что заинтересован во мне. Этих слов мне хватило — я был готов идти пешком до Екатеринбурга, чтобы играть там.
— Не волновали бытовые трудности при переезде?
— В Португалии я жил далеко не в самом крупном городе, изначально у меня там не было даже знакомых, чужой язык. Но я спокойно справился с этим, поэтому переезд в Екатеринбург меня не пугал. Это хороший, крупный город, в котором есть всё, что нужно для жизни. Чувствую себя там, как дома.
— Какие у вас любимые места в Екатеринбурге?
— Мне нравится Ельцин-центр, очень красивое место, всё здорово обустроено и оборудовано. Советую побывать. Также в Екатеринбурге много ресторанов, где хорошо готовят мясо.
— А как вы относитесь к Борису Ельцину?
— Я очень далек от политики. О человеке, которого уже нет, не говорят плохо или вообще ничего. Он был первым президентом нашей страны, и это было очень сложно. Он нес тяжелый груз.
— Вернемся к футболу. Какие задачи стоят перед «Уралом» в этом сезоне?
— В чемпионате сумасшедшая плотность, каждая игра может серьезно поднять команду в турнирной таблице. Мы не ставим перед собой конкретных задач — важно побеждать и идти от матча к матчу. Хотим быть конкурентоспособными и доказать, что наши удачные отрезки в первой части были неслучайными.
— О еврокубках в клубе говорят?
— Нет, опять повторюсь про плотность. Сегодня ты можешь говорить о еврокубках, а завтра ты будешь в зоне стыковых матчей. Два-три очка могут всё изменить. Не нужно ничего говорить, нужно работать.
— В этом сезоне всех удивил уход двух футболистов из «Урала». Во-первых, это Максим Григорьев, у которого, по сообщениям некоторых СМИ, были проблемы с режимом…
— Видимо, были какие-то разногласия с клубом, и они расторгли контракт по обоюдному согласию. Но никаких конфликтов или нарушений режима у Максима точно не было.
— Второе — уход многолетнего лидера Чисамба Лунгу. Писали, что у него была потасовка с президентом «Урала» Григорием Ивановым после одного из матчей…
— Я такого не видел. Вообще у Чисамбы было хорошее предложение из Турции — и со спортивной точки зрения, и с финансовой. Наверное, он решил, что нужно двигаться вперед. Но я вообще не удивлюсь, если он когда-нибудь вернется в «Урал». Он провел в Екатеринбурге половину жизни. Даже если не вернется как футболист, то может быть как тренер. А может — просто туристом.
— Он говорил, что Григорий Иванов для него как отец, а он называл его сыном...
— Григорий Викторович ко всем ребятам из команды относится, как отец. Он всегда рядом, всегда поддержит.
— У вас есть мечта сыграть на домашнем чемпионате мира? Или вы считаете, что вам уже нереально пробиться в сборную?
— Нет ничего нереального. Просто нужно тренироваться, стараться и делать свое дело. Всегда хочется сыграть за сборную. Но нынешний чемпионат мира уже на носу, костяк команды сформирован, так что не нужно об этом вообще думать. Всё будет так, как должно быть. Надежда всегда есть у каждого.
Подписывайтесь на наш канал «Известия СПОРТ» в Twitter
