Трибунал можно закрывать...
При столь сильных надеждах, возлагаемых на трибунал, одного "Горе побежденным!" недостаточно - ведь этой формулой и тираны успешно пользуются, провести неприятеля под ярмом каждый дурак может, тогда как речь идет об избавлении от тирании во всемирном масштабе. Ergo, трибунал должен быть триумфом правового сознания.<BR><BR>Что предполагает большую тщательность. Между тем уже в идее сделать покойного Милошевича образцово-показательным козлом отпущения таилась большая проблема. С одной стороны, для триумфа нужны первые лица, одними полевыми командирами тут не обойдешься, а что покойный не был святым - кто же против того возразит. С другой стороны, всегда есть проблема Басманного трибунала, не сумевшего стать истинным триумфом права по той причине, что М.Б. Ходорковский никак не был святым, но при этом нельзя сказать, чтобы иные наши богачи убелились паче снега, но иными Басманный трибунал не интересовался нимало. <A style="COLOR: blue" href="http://iz.ru/comment/article3089164" target="_blank">Покойный Милошевич</A> оказался таким же Ходорковским, а фразу о том, что он ушел на тот свет от правосудия, с точно таким же основанием можно применить к боснийскому и хорватскому президентам Изетбеговичу (+2003) и Туджману (+1999) - на момент их смерти Гаагский трибунал давно уже существовал, а крови на них было не меньше, чем на Милошевиче. Равно как и ушел на тот свет от трибунала и косовский президент Ругова (+2005). Хотя если Милошевич даже и <A style="COLOR: blue" href="http://iz.ru/opinion/article3087467" target="_blank">при отсутствии исходящего от него прямого приказа был ответственен</A> - просто как первое лицо - за убийства мусульман сербскими командирами, то по той же логике Ругова не менее ответственен за убийства сербов косоварами. Но - трибунал не заинтересовался ничуть. Это еще можно было бы понять, если бы сербскую верхушку судили державы-победительницы, т.е. Босния, Хорватия и независимое Косово - такой мини-Нюрнберг. Но поскольку судило мировое сообщество, от которого логично было ждать большего беспристрастия, триумф права чем дальше, тем больше выходил сомнительным.<BR><BR>Различие между Гаагой и Нюрнбергом не только в разных правовых основаниях для суда (в Нюрнберге - несколько более убедительных) и не только в разном масштабе преступных деяний, но еще и в том, что в 1945 г. державы-победительницы подошли к организации процесса со всей серьезностью. Для обвинения и суда были делегированы лучшие юристы (при всех особенностях послужного списка обвинителей и судей от СССР в бездарности и некомпетентности их не обвинишь). В Гаагу делегировали никому не известных судей и всем известную Карлу дель Понте. Содержание обвиняемых, при котором Милошевич, согласно объяснениям трибунала, долго и методически занимался, по-лагерному говоря, мастыркой, принимая вредные для здоровья препараты (а тюремщики были бессильны), заставляет задать вопрос: "У вас там международная тюрьма или бордель?". Взявшись за труднейшую задачу создать институт правового устрашения для суверенных правителей, работники гаагского заведения исполнили ее с таким блеском, что авторитет заведения сделался равен нулю. Бессмысленное учреждение можно закрывать, а для неправового устрашения и Гуантанамо сгодится.
