Социальная инициатива
Красивое название фирмы, обиравшей граждан, желающих <A style="COLOR: blue" href="http://iz.ru/moscow/article1110005" target="_blank">купить квартиры</A>, рискует приобрести несколько иной смысл. Люди, подвергшиеся денному грабежу на сумму 50 000 у.е. и выше, способны на самые инициативные действия социального характера. Тем более когда число таких людей исчисляется десятками тысяч.<BR><BR>Ожесточению граждан может способствовать и то, что грабеж имел место не в рамках общего кризиса и неразберихи (гиперинфляция начала 90-х, пирамиды 1994 г.), но на фоне благостной стабильности. Опять же сбор денег на строительство - это не совсем "МММ", сомнительность которого была очевидна всякому трезвому взгляду. По форме - это воспроизведение советской практики ЖСК, которой люди по старой памяти доверяют. Но есть еще один нюанс, укрывшийся от проницательного генпрокурора В.В. Устинова. Хотя он и счел необходимым коснуться проблемы с грабителями-застройщиками, его представления о характере строительного бизнеса в России оказались несколько идеалистическими - "Оказалось, что можно почти внаглую захватить земельный участок, поставить забор, подогнать технику и, набрав с граждан денег, начать стройку".<BR><BR>Вчуже может показаться, что генпрокурор только что приехал в Россию из многолетней эмиграции, что извиняет его незнание родной страны. Вероятно, во времена дикого капитализма, где-нибудь в американском "позолоченном веке" подобные действия с участками и заборами были возможны. В современной России строительный бизнес теснейшим образом аффилирован с местным руководством по принципу "чужие здесь не ходят". Представить себе, как неведомый прохиндей с легкостью и немедля получает участок для застройки, а городские руководители только разводят руками: "У нас полная экономическая свобода", - невозможно при самом разнузданном воображении. Обманутые граждане звереют как раз потому, что всем ведомые тесные связи застройщиков с начальниками склоняли граждан к неосновательной мысли: "Все ж таки свои, доверенные люди, не станут они кидать так внаглую - иначе как же после этого будет выглядеть начальник?". Выяснилось: как выглядел, так и выглядит.<BR><BR>История с <A style="COLOR: blue" href="http://iz.ru/moscow/article2747949" target="_blank">обманутыми пайщиками</A> иллюстрирует важную особенность нашего отеческого управления. Принято считать, что есть либеральная модель, основанная на свободе, а есть отеческая, основанная на покровительстве. Первая эффективнее, но имеет ту сложность, что всякие штуки в духе позолоченного века тут весьма возможны, - ведь регулирование и регламентирование минимальны или вовсе отсутствуют, а действует принцип "caveat emptor" - "покупатель да будет бдителен" (вар.: "не будь разиней"). Вторая менее эффективна, но избавляет человека, утомленного необходимостью всюду бдить, от части таких забот, поскольку за него бдит власть - путем строгого лицензирования, регламентирования и контроля. Конкуренция ослаблена, регулятивные издержки весьма велики, но такой ценой рядовой человек оказывается защищен от недобросовестных дельцов.<BR><BR>Казалось бы, спор вечный и тут никогда не договориться, но случай "Социальной инициативы" (а до того - случай с "Трансваалем", когда всей регулятивной мощи г. Москвы оказалось недостаточно, чтобы выяснить, кто за что отвечал при строительстве рухнувшего аквапарка) демонстрирует лево-правый синтез. Левая компонента - в том, что все любовно регулируется и все начальство с этого любовно кормится; правая - в том, что это регулирование никого ни от чего не защищает, - единственным средством остается старинное "caveat emptor". Совсем как при самом диком капитализме. Какая при этом польза от отеческих управителей - нам не вполне понятно, но сами они свою пользу понимают, и это считается достаточным.
