«Образ жизни современного человека — значимый фактор риска развития рака»
В России должна снизиться, хотя и не сразу, заболеваемость раком печени и раком легкого, заявил главный внештатный онколог Минздрава, директор НМИЦ онкологии им. Блохина Иван Стилиди. Доля онкологии печени должна уменьшаться, благодаря тому что с 2023 года лечение гепатита C заложено в федеральный бюджет, а рака легкого — из-за действующих ограничений по потреблению табака, в том числе в общественных местах. О структуре заболеваемости в стране, надеждах на вакцину и инновационных методах лечения — в эксклюзивном интервью «Известиям».
«Женщины болеют немного чаще, чем мужчины»
— Каковы сейчас тенденции в заболеваемости онкологией? Каких случаев становится больше, а каких всё меньше?
— Число заболевших злокачественными новообразованиями постоянно растет — и в России, и во всем мире. Происходит это благодаря развитию медицины, улучшению системы здравоохранения и увеличению доступности медицинской помощи. Поскольку основным фактором риска развития онкологических заболеваний был и остается возраст человека, то чем выше продолжительность жизни, тем выше у каждого из нас риск заболеть раком. В России, как и во всех развитых странах мира, средний возраст заболевших составляет порядка 60–65 лет. Но, конечно, помимо возраста существуют и другие факторы риска, которые могут значимо влиять на распространенность того или иного вида рака.
Мы ожидаем снижения заболеваемости раком печени, поскольку с 2023 года лечение пациентов с гепатитом С осуществляется за счет средств ОМС, выделяемых из федерального бюджета, и такая терапия стала доступна для всех слоев населения. Принятые у нас в стране ограничения потребления табака снизят число заболевших раком легкого, однако это произойдет не сразу. Существует целый ряд онкологических заболеваний, риски которых снижает или увеличивает образ жизни человека. К ним относятся рак молочной железы — некоторые его виды связаны с поздними родами или малым числом родов, использованием гормонозаместительной терапии. Также риск развития рака молочной железы и колоректального рака повышают ожирение и малая подвижность. Длительное употребление табака может приводить к возникновению рака легкого, поджелудочной, некоторых видов рака почки.
То есть мы видим, что образ жизни современного человека — значимый фактор риска развития ряда онкологических заболеваний. И нам всем, особенно людям после 40 лет, нужно об этом помнить.
— Какого вида рака сейчас в России больше всего — какова ситуация для мужчин, какова для женщин?
— Наиболее частые онкологические заболевания в России — это рак молочной железы, рак легкого и колоректальный рак. Заболеваемость мужчин составляет 452 на 100 тыс. человек, женщин — 468 на 100 тыс. человек. То есть женщины болеют немного чаще, в основном за счет рака молочной железы.
— Как обстоят дела с лечением? Всех ли препаратов хватает, несмотря на уход зарубежных партнеров?
— Все зарегистрированные в России противоопухолевые препараты есть в нашей стране в достаточном количестве, мы не испытываем дефицита, в том числе таргетных и иммунотерапевтических препаратов. Более того, в России есть и оригинальные разработки препаратов, их число растет.
«Мы научились ставить диагноз внутриутробно»
— Какие виды рака молодеют? Раньше говорилось, что это, в частности, относится к раку молочной железы. Для каких еще видов этот тезис актуален?
— Мы стали чаще диагностировать опухоли на ранних стадиях. Разрешающая способность современных диагностических аппаратов такая высокая, что мы можем видеть опухоли настолько маленькие, что клинически они бы проявились у человека через десять лет, например. А мы видим их уже сейчас, когда наш пациент еще молод и чувствует себя здоровым.
В Онкоцентре Блохина уже три года работает единственное в стране отделение неонатальной онкологии — самому маленькому пациенту было три дня, когда он попал в НИИ детской онкологии и гематологии НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина. Если открылось такое отделение, значит ли это, что малыши стали чаще болеть опухолевыми заболеваниями? Нет, просто мы научились ставить диагноз внутриутробно и так организовали медицинскую помощь, что эти дети получают грамотное противоопухолевое лечение и вылечиваются.
— Есть ли сложности с диагностическим оборудованием? Иностранное стремительно стареет, возможны проблемы с расходниками. Но, например, российских аппаратов МРТ с высоким разрешением в массовом производстве пока нет. Какова сейчас ситуация, по вашей оценке? Беспокоятся ли онкологи?
— За время действия национального проекта «Здравоохранение» в онкослужбе в эксплуатацию было введено более 16,5 тыс. единиц нового медицинского оборудования. В том числе более 1,1 тыс. тяжелого. На сегодняшний день нерешаемых проблем с диагностическим оборудованием нет. Но, конечно, нам необходимо перенимать опыт дружественных России стран в этом вопросе.
— Какой сейчас процент излечения от рака в зависимости от его вида? Как он изменился за последние годы?
— Онкологических заболеваний больше тысячи! И у каждого свой прогноз, в первую очередь зависящий от того, на какой стадии заболевание выявлено. Но, конечно, общая выживаемость онкологических больных растет. Благодаря всему комплексу мероприятий в рамках национального проекта «Здравоохранение» мы уже в 2023 году достигли самых низких показателей смертности от онкологических заболеваний за последние 20 лет! Уверен, благодаря продлению этого федерального проекта нам удастся сохранить еще больше жизней.
«Вакцина — не панацея, это еще один метод в арсенале онкологов»
— НИЦЭМ им. Гамалеи совместно с НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина, Онкоинститутом им. Герцена и центром «Сириус» занимаются разработкой революционной вакцины от рака. Семь месяцев тому назад президент поручил правительству профинансировать этот проект. На каком он сейчас этапе?
— Вы говорите о неоантигенной мРНК-вакцине, разработки которой начались в НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина в 2018 году. В 2024 году Минздрав создал консорциум из четырех перечисленных вами учреждений для скорейшего внедрения этой технологии в практику. На сегодняшний день мы завершаем испытание этой вакцины на животных моделях с меланомой. Испытания прошли успешно, продемонстрировав эффективность технологии в отношении этого заболевания.
— Расскажите подробнее, как будет работать такая вакцина?
— Задача вакцины — снизить или предотвратить риск возврата болезни. То есть применяться она будет только для людей, которые уже заболели. Для того чтобы приготовить персональную неоантигенную мРНК-вакцину, нам нужно удалить опухоль, секвенировать ее, то есть получить огромный массив генетической информации, которую проанализируют программы искусственного интеллекта и выявят патологические белки, не характерные для здоровых клеток организма. Эти белки опухоль использует для того, чтобы спрятаться от иммунитета. Мы называем их неоантигены. В опухоли их может быть и 10, и 20, и 30. Далее мы обучаем Т-лимфоциты пациента — клетки его иммунной системы — распознавать неоантигены и уничтожать опухолевые клетки.
— Действительно ли такая вакцина будет подходить для любого вида рака? Ведь опухоли очень разные.
— Это важное замечание: опухоли действительно очень разные. Рак не одна болезнь. Онкологических заболеваний, как я уже говорил, больше тысячи. Именно поэтому какого-то универсального средства от рака не существует. Неоантигенная мРНК-вакцина показала свою эффективность на животных с меланомой. И мы предполагаем, что опухоли, которые так же хорошо, как меланома, отвечают на иммунотерапию, могут войти в число показаний для применения неоантигенной вакцины. Прежде всего к таким опухолям относятся немелкоклеточный рак легкого и некоторые виды рака почки и мочевого пузыря. Возможно, некоторые виды рака груди и рака желудка. Здесь важно понимать, что вакцина — не панацея, это еще один метод в арсенале онкологов.
— Многие люди думают, что вакцина — это препарат для здоровых людей, и она призвана защищать от заражения. Но в данном случае речь идет о иммунотерапии. Будет ли препарат защищать от развития онкозаболевания?
— Неоантигенная мРНК-вакцина предотвращает рецидив, возврат болезни. Создать профилактическую вакцину от любого рака невозможно по причине того, что онкологических заболеваний великое множество, причин их возникновения тоже много, и все они разные. С помощью вакцин мы можем лишь косвенно снижать риски возникновения некоторых видов рака. Например, риск рака шейки и тела матки, полового члена, анального канала и ротоглотки можно снизить с помощью прививки от вируса папилломы человека. Но это не вакцина от рака, а противовирусная вакцина, нацеленная на вирус, потенциально опасный для развития перечисленных видов рака.
— Какие еще инновационные методики лечения рака сейчас у вас разрабатываются?
— В декабре 2024-го мы в НМИЦ онкологии им. Блохина начали применять органную трансплантацию у пациентов, страдающих раком печени. Сегодня у нас уже три таких пациента, и мы будем наращивать число этих операций. Это тоже не панацея, речь не идет о том, что орган, пораженный раком, заменяется на здоровый. Рак — системное заболевание, поэтому, выполнив трансплантацию печени, мы открываем пациенту возможность получить и, главное, перенести химиотерапевтическое лечение, лучевую терапию, а значит, выйти в ремиссию. Это еще одна возможность спасти жизнь.
Наши детские онкологи впервые выполнили, как мы ее назвали, профилактическую трансплантацию костного мозга у ребенка с солидной опухолью и мутацией в костном мозге и тем самым предотвратили развитие лейкоза у этого пациента. В конце 2025 года планируем начать клинические исследования бор-нейтронозахватной терапии (разновидность лучевой терапии. — Ред.) у нас в центре.
Инновации в онкологии появляются постоянно, пядь за пядью мы отвоевываем у рака жизнь наших пациентов. Это происходит постепенно, поэтому не всегда впечатляет публику. Но если мы сравним возможности излечиться от рака, существующие сегодня, с теми, что были 20, 15, даже 10 лет назад, то мы увидим колоссальный прогресс.
