«Если тренер хотя бы раз не уволен, то он еще не тренер»
Глядя на Станислава Черчесова, совершенно не скажешь, что это тренер, совсем недавно потерявший работу. Наш разговор продлился полтора часа — и ни разу за это время не возникло ощущения, что беседуем с подавленным человеком. Оптимизм, уверенность в себе и фирменные шутки (куда без них?) — всё при нем.
Расхождения с федерацией
— Недавно вы в телеэфире произнесли такую фразу: «Пока перед вами главный тренер сборной Казахстана». Сейчас что-то изменилось? Что с юридической стороной вопроса?
— В четверг (30 января. — Ред.) получил уведомление от Казахстанской федерации футбола о том, что контракт будет расторгнут. В одностороннем порядке, по инициативе КФФ. Теперь жду, как говорится, расшифровку.
— И на каких условиях расходитесь с федерацией?
— На тех, что прописаны в договоре. Их знают только федерация, я и мой тренерский штаб. Мы никогда не создаем проблем. Соглашение есть соглашение, оно будет выполнено, пожмем друг другу руки и разойдемся.
— В начале января вы летали в Казахстан, познакомились с новым президентом КФФ Маратом Омаровым, обсудили планы. Вы изложили свое видение подготовки к стартующему в марте отборочному турниру ЧМ-2026. Насколько после этого ситуация с увольнением стала неожиданной?
— Знаете, наш тренерский штаб взял два титула в Польше — и сам ушел. В Венгрии три выиграл — ушел. Здесь 0:15 было и одно очко в шести матчах — в такой ситуации всего можно ожидать. Другое дело, что на встрече с Омаровым, чтобы тому не было некомфортно, сразу поинтересовался: сотрудничаем или есть какие-то вопросы?
— И что же услышали в ответ?
— Конкретного в тот день — ничего. Кстати, в этот раз попросил, чтобы программу нашей подготовки сверстали как можно более подробно, буквально до минуты чтобы всё расписали, дабы у нового руководителя всё это на столе лежало и он не задумывался с ходу о том, с чем впервые сталкивался.
Обсудили то, что было, и то, что будет, — состав группы уже знали. Естественно, говорили о той работе, что мы провели. Все понимают, каков итог выступления в Лиге наций, это на поверхности, но никто не видит, что происходило внутри. А мы должны были подойти к марту с новыми идеями, которые обкатали в Лиге наций. Грубо говоря, заложили определенный фундамент, но построить не удалось — не успели. Повторю: то, что планировали в игровом плане в Лиге наций, можно сказать, осуществили. Перешли на схему с четырьмя защитниками, много молодежи ввели — чтобы в конце марта в стартовой встрече квалификации ЧМ с Уэльсом ребята не с нуля начинали. Можете себе представить: в ЛН выпускали бы ветеранов, кто-то из них к весне закончил бы — и перед Уэльсом и Лихтенштейном, первыми ответственными играми цикла, мы не знали бы, с чего начать.
С предыдущим главой КФФ Адилетом Барменкуловым всё это обговаривали, он знал наш план и понимал, что и как делаем. Поэтому всё вообще спокойно было. Понятно, что никого 0:15 не устраивает, его и меня в том числе. Другое дело, что в группе с Австрией, Словенией и Норвегией довольно легкомысленно, сказал бы, рассчитывать на топ-результаты. Мы же вместе с Адилетом Назарбаевичем ездили прошлым летом на чемпионат Европы, видели вживую австрийцев, словенцев и понимали, с кем предстоит соперничать в ЛН, могли сравнить их с нами. Значит, выступление в Лиге наций надо было посвятить другим вещам, чтобы с новой, посвежевшей, что ли, командой начать отборочную кампанию чемпионата мира.
Мы эту работу уже не можем продолжить, но, надеемся, то, что заложено, в какой-то степени поможет новому тренеру как минимум на одну ошибку меньше совершить, нежели бы он пришел и с нуля стал перестраиваться на четырех защитников, омолаживать состав и всё такое.
Кстати, еще пара недель — и не исключено, что пришлось бы самому задуматься о будущем. Свой штаб о таком варианте развития событий предупреждал.
— То есть?
— Сейчас объясню. Всегда говорю, что любому руководителю, занявшему пост недавно, нужно дать время на создание системности и на то, чтобы понять, с кем идти дальше. А в моем случае определенность пока не наступила: совсем недавно, уже при новом президенте, в федерацию пришли и спустя месяц покинули управляющий директор Кайсар Бекенов и руководитель спортивного департамента Гани Кайназаров, с которым обговаривал множество разных оргмоментов. Под вопросом будущее Ерлана Жамантаева в качестве президента местной лиги, как и самой структуры — не исключено, что организацией чемпионата КФФ займется сама.
Обычный человек задается вопросом — нравится ему кто-то или не нравится. Бизнесмен всегда смотрит с точки зрения своего дела — выгодно что-то для него или не выгодно. А тренер должен руководствоваться тем, способен ли он решить задачу в тех или иных условиях. И я мог принять определенное решение в ситуации, когда, образно говоря, все мосты нужно наводить заново.
В нашем последнем разговоре пожелал Омарову, чтобы всё сложилось так, как он для себя планирует, — удачи на всех направлениях.
— Если смотреть со стороны, не зная деталей, то, судя по стремительности появления новостей о назначении нового главного тренера сборной Казахстана — Али Алиева из «Кызылжара», который пока получил приставку «и.о.», ваш уход готовился заранее. Не возникало ли у вас по каким-то признакам, штрихам, моментам разговора с Омаровым ощущения, что всё уже близко?
— На такое внимания никогда не обращал, где бы ни трудился, ничего ни за кого из руководителей не додумывал. Вот что точно могу сказать: когда работаю, то никакие другие предложения не рассматриваю, ни с кем не разговариваю. А если разговариваю, то мое начальство об этом знает. Всё остальное меня не касается.
— После сообщения на официальном сайте КФФ о вашем уходе с Омаровым общались?
— Да, говорили по телефону. Но как человека и функционера оценить его не могу, потому что с ним не работал, голословно что-то утверждать — не мое.
Предложение с Ближнего Востока
— С кем-то из футболистов сборной Казахстана в последние дни общались?
— Да, звонили капитан Асхат Тагыберген, Бахтиер Зайнутдинов, Нуралы Алип, Аслан Дарабаев, Станислав Покотилов... Спокойно говорили — кстати, об уходе — пять секунд, всё остальное время — о будущем. Мы же до этого что-то обсуждали, и ничего не поменялось. Где бы мы ни работали, всегда остаемся на контакте с игроками. Например, до сих пор поддерживаем связь с ребятами из «Легии» и «Ференцвароша» нашего образца.
— Кстати, а с Маркиньосом когда последний раз говорили?
— В Будапеште. Перед переездом в «Спартак» он со мной не советовался. Но парень знает, как он здесь оказался: мы его взяли из болгарского «Ботева», где он выступал в аренде от «Атлетику Минейру», и сделали всё возможное, чтобы бразилец раскрылся. Рад, что в Москве Маркиньос регулярно выходит на поле.
— Многие тренеры после увольнений выглядят расстроенными, кто-то вообще в депрессию впадает. По вам такого не скажешь.
— А я вам задам вопрос: почему должен расстраиваться?
— Все-таки работа потеряна.
— Ну я же не предпринимал шаги, чтобы уйти. Вот если бы сам сборную Казахстана покинул, пройдя хотя бы полпути, себя корил бы. А если мне не дали довести работу до того момента, что я себе представлял, то почему меня должно расстраивать решение других людей?
Как можно ответить за то, за что нельзя ответить? Имею в виду главную цель — отбор на ЧМ-2026. Вот те 0:15 — мои. Вспоминайте на здоровье, СМИ надо же о чем-то писать. Только наш тренерский штаб делал всё возможное, чтобы эти 0:15 превратить в совершенно другие цифры — спустя время, конечно.
— Андрей Канчельскис, с которым вы в свое время немало поиграли в нашей сборной, высказал мнение, что Черчесову сейчас нужна пауза в карьере.
— Ну Андрей-то опытный руководитель, много кого тренировал на постсоветском пространстве — человек знает, что говорит.
— А если серьезно — планируете какой-то отдых? И вообще каким видите свое будущее?
— Буквально две-три недели назад ко мне обращались с Ближнего Востока, клуб, претендующий у себя в стране на чемпионство. Но я тогда находился на контракте с КФФ. Посмотрим... Честно говоря, не хочу, чтобы мне на второй день кто-то с предложением набирал.
— Почему?
— Потому что не исключен такой звонок, что ты не можешь отказаться. Так тоже бывает. Плюс клуб и сборная и в этом смысле разные вещи. В первом случае ты не способен моментально переключиться от каждодневной работы на новую, мыслями еще в том коллективе. А вот во втором — ты в процессе все-таки не сутки за сутками из-за специфики международного календаря.
— Другие звонки с вариантами трудоустройства уже поступали?
— Да. Тоже пока не из России. Предлагали войти в совет директоров одного клуба, помочь со спортивным направлением. То есть по линии менеджмента, а не тренерской. Поблагодарил, но ответил, что еще не готов менять род деятельности. Причем звонок раздался еще до официального объявления на сайте КФФ — видимо, люди что-то знали заранее…
Общение с Романцевым, советы молодым
— О своем периоде в «Спартаке» вы в одном интервью говорили, что тогда красно-белых возглавлял еще не тренер Черчесов.
— Я же должен правильно оценивать. Что мне, самому себе врать? Если это делал бы, так до сих пор и оставался бы не тренером. Опыт — великая вещь. И не будь у меня, скажем, к моменту прихода в «Легию» прецедента борьбы за титул со «Спартаком» (пусть неудачной), то и в Польше чемпионом не стал бы, и в Венгрии. Но только лишь наличие опыта не работает — его нужно правильно применять.
— Олег Романцев выражал вам в последние дни поддержку?
— С Олегом Ивановичем последний пока раз общался 4 января — поздравлял его с днем рождения. Он сам выдающийся тренер и понимает, что не стоит трогать коллегу на следующий день после ухода откуда-то. Пройдет время — созвонимся и обстоятельно обо всем поговорим.
— Понятно, что многое зависит от предложений, но вы сами какой видите по срокам паузу в работе?
— Вообще никакой не вижу. Но это как с чайником — смотришь на него, смотришь, думаешь, ну когда ты закипишь уже? А потом отвернулся — и он сразу выключился. Самая долгая пауза в моей карьере — год и семь месяцев, как раз между «Спартаком» и «Жемчужиной». И откуда, по сути, начинал? С Первой лиги — а дальше шло по нарастающей.
— А какая отставка стала самой обидной? Когда вы чувствовали — черт, ну не по делу же?
— Уходы разными бывают. «Спартак» меня выкупил у «Тироля», «Динамо» — у «Амкара», с «Легией» контракт закончился, и не стал продлевать. В Венгрии — своя история, в сборных России и Казахстана — свои. Но вообще если тренер хотя бы раз не уволен, то он еще не тренер (улыбается). Когда убирают кого-то из молодых коллег — звоню с поздравлениями, мол, вот теперь ты настоящий тренер. Иногда такие вещи тебя тоже развивают и злят в хорошем смысле, на результат нацеливают.
— У вас большой опыт и в сборных, и в клубах. Что на данный момент предпочтительнее?
— То, какие задачи будут ставиться передо мной и штабом, — вот что главное. Но везде требуется какое-то время. Пример. Спросите любого специалиста — иногда двух месяцев зимних сборов и десятка контрольных матчей мало, чтобы начало что-то получаться. А когда после двух тренировок нужно побеждать Норвегию или Австрию... Как это сделать, ни на одних тренерских курсах не объяснят — только на своей шкуре можно понять.
— Приоритетное направление — Россия или заграница?
— Хотелось бы работать в своей стране или по крайней мере там, где говорят на русском.
— Вы сказали, что пока не готовы к роли, условно, члена совета директоров клуба. А если бы — чисто теоретически — предложили войти в исполком РФС или возглавить РПЛ? Как вам такой род деятельности?
— Даже не думал о таком. Потому что это не футбол — это организация футбола, выработка его стратегии. Ты должен свои знания и умения оценивать правильно. Не готовился к такому. Когда ежедневно приходил в офис РФС, будучи главным тренером сборной России, то видел, что это совершенно другая работа. Хотя постоянное общение с Александром Дюковым, Виталием Мутко, Никитой Симоняном, Сергеем Прядкиным — как и с Леонидом Федуном и Борисом Ротенбергом — многое дало.
— Кстати, с Виталием Леонтьевичем давно последний раз говорили?
— Всегда поздравляю своих бывших руководителей с праздниками, днями рождения. Это относится ко всем, кого перечислил в предыдущем ответе.
