Дороги к дому: кто и почему идет в территориальную оборону Курской области
Каждый из них совсем недавно мечтал о своем. Кто-то хотел отдохнуть после службы в горячих точках, кто-то собирался растить детей и больше не слышать взрывов, а кто-то просто планировал построить домик и любоваться высаженным своими руками садом. Но все это теперь осталось где-то там, в мирной жизни. Как и прежние, «гражданские» имена — их заменили позывные: Сибирь, Весна, Тайшет. Отряд теробороны «БАРС-Курск» ежедневно несет службу на Курщине — его батальоны охраняют мосты, склады, электростанции и путепроводы, патрулируют улицы населенных пунктов, стоят на блокпостах и работают с БПЛА. Более половины бойцов местные, остальные — добровольцы со всей России. Специальный корреспондент «Известий» побывал в одном из подразделений, базирующихся в Кореневском районе, и узнал, кто и почему идет служить в БАРС.
Фотография дочери
Автоматы, бронежилеты, четкий распорядок, казарменное положение — в БАРСе большинство нормативов армейские. Многие бойцы — вчерашние военнослужащие. Замкомандира батальона, к которому я приехал, — военный с 23-летним стажем. Имя — Геннадий, позывной — Сибирь. Родился в Томске, но почти сразу семья перебралась в Курскую область, в этот самый Кореневский район, который он сегодня защищает.
— Семь лет в разведке, участвовал в обеих чеченских кампаниях, — рассказывает Сибирь. — Затем 16 лет в погранвойсках на Кавказе и здесь, на заставе на границе с Украиной.
Дороги Кореневского района
За его плечами — непрерывные рейды, стрелковые бои, горные переходы, два ранения.
— Страшно на фронте только первую неделю и последнюю, — вспоминает он прежний боевой опыт.
В 2017-м Геннадий вернулся домой.
— Дал зарок жене — обратно ни ногой! — делится он. — Уж больно долго она меня ждала.
После начала СВО понял, что черту подводить рано. И в октябре 2022-го поставил супругу перед фактом: «Ухожу». Записался в добровольческое подразделение. Полгода командовал ротой под Кременной. Во время одного из боестолкновений его ранило — в грудь. После излечения и окончания контракта вернулся домой. Думал, теперь точно навсегда.
— Но враг пожаловал прямо сюда, — говорит командир. — 6 августа я работал на «КамАЗе» — собирали урожай вдоль границы с Украиной. В это самое время ВСУ уже заходили в Суджанский район…
Замкомандира батальона, позывной — Сибирь
Геннадий отправил родных в Курск. Несколько дней помогал эвакуироваться односельчанам. Во время последнего рейда довелось увидеть украинских солдат — он с земляками находился на правом берегу реки Сейм, а на левом боевики расстреливали лодки. 1 сентября записался в БАРС. Ему предложили должность комбата, но он отказался.
— Хочется работать не в городе, не в штабе, а на земле, — говорит он. — На своей земле.
Среди охраняемых объектов Сибири — покинутые школы района. В одной из них в опустевшем коридоре висит на доске почета фотография его дочери-десятиклассницы.
Рядом с родителями
Другой местный житель — Олег, позывной — 46-й (по номеру курского региона). Родом из села Ольговка, что в 12 км от Коренево, — сначала оно было захвачено ВСУ, после отбито.
— Сегодня там только руины, — констатирует, темнея лицом, боец.
Олег, позывной — 46-й
По специальности Олег — лесник. Несколько последних лет проработал оператором на заводе низковольтной аппаратуры в Коренево. 6 августа был на смене. Тогда же руководство предприятия объявило, что всем сотрудникам рекомендовано срочно эвакуироваться. Переехал с семьей в Курск, где, по его словам, чувствовал себя не на своем месте. Когда узнал о создании БАРСа, пошел записываться. В дверях военкомата неожиданно столкнулся лицом к лицу с отцом. Выяснилось, что каждый из них, ничего не сообщая друг другу, пошел заключать контракт в добровольческое подразделение. Сегодня они служат вместе.
— Только приехал сюда — легче стало, — говорит 46-й.
За последние три месяца он сбил три беспилотника врага (навыки охотника дают о себе знать). Особо важной задачей видит охрану имущества от мародеров.
— Этого, к сожалению, хватает, — констатирует он.
Стрелок Олеся Весна родом с Луганщины, из городка Горское. В 2014-м ее отец и мать ушли ополченцами в батальон «Призрак». А она вместе с мужем и трехлетней дочкой переехала в Курскую область. Все эти годы она мечтала вернуться в город детства и остаться там.
— И вернулась, в 2022-м, после его освобождения от ВСУ, — рассказывает Олеся. — Только встреча оказалась не радостная, а печальная…
Квартира, несмотря на тяжелые бои в Горском, уцелела. И внутри всё осталось как восемь лет назад: детские вещи, куклы на своих местах. Стояла и плакала, глядя вокруг, вспоминает Весна. Но поняла: остаться не сможет, город в плачевном состоянии, будущего у ребенка пока тут нет. А как только вышла на улицу — рядом ударила украинская ракета.
Олеся, позывной — Весна
После нападения ВСУ на Курскую область Олеся записалась в БАРС. Перед глазами, объясняет, всегда был пример родителей-ополченцев. На присягу в ноябре к ней приехали мама и ветеран-отец.
Дом и сад
Сергей Тайшет из деревни Снагость, что в 8 км от границы. Друг командира, вместе выросли. Биография у него такая же богатая. Служил в 106-й Тульской дивизии ВДВ. В составе миротворческого контингента охранял аэродром в Югославии. Воевал на Кавказе. Работал в полиции — в Иркутской области. После выхода на пенсию с женой-сибирячкой Ириной вернулся на родную Курщину. Мечта была обзавестись домиком, разбить сад. Построил. Насадил яблонь, черешень, груш.
— Когда ВСУ напали, мы не сразу разобрались, что нужно уезжать, — рассказывает Сергей. — Потом рванули, да поздно, уже не выбраться.
Итог — стали свидетелями, как украинские боевики занимают деревню, делится Тайшет. Вначале заходили броневики «Казак», за ними двигалась пешая колонна. Стреляли по домам, по запертым воротам. Выставили посты на перекрестках, заняли оборону.
— Мы спрятались в подвал. Они подошли, человек десять: «Выходь, кто есть! Или кидаем гранату», — вспоминает боец. — Вылезли. «Кто там еще? Военные есть?» — спрашивают. «Нет». Бросили внутрь шумовую гранату, обследовали. Проверили наши документы. Я показал паспорт, там запись об участии в боевых действиях. Посмотрели дату: «Воевал. Но не наш». Увидев место рождения жены, крикнули: «А ты что здесь забыла?»
Сергей, позывной — Тайшет
Днем разрешили ненадолго выходить на воздух, делится Сергей. Ночью — запрет. Сказали: «Будем скоро вывозить вас в Сумы, как обменный фонд». Тогда же супруги стали свидетелями такой картины: переговариваясь по рации, один из боевиков сообщил, что обнаружили 12 российских военнослужащих. Командир ответил: «Ликвидировать…» В «гости» оккупанты захаживали регулярно, часто — пьяные. Ругались, угрожали, дважды ставили к стенке — имитировали расстрел. Под землей, питаясь соленьями и сухарями (запасенными для домашних животных), Сергей и Ирина прожили больше месяца.
— Всё изменилось 13 сентября, — говорит Тайшет. — Еще накануне украинцы, сидя в нашем доме, шумели, кричали, что-то решали всю ночь, метались. А утром, побросав снаряжение и оружие, бежали. И спустя буквально пару часов зашли бойцы с красными повязками. «Покажи, отец, документы!» — сказал мне один из них. Я подумал — украинская проверка. Говорю: «Покажи ты». Он: «Мы свои. Отогнали их. Не беспокойся». Потом увидел у меня наколку на руке «За ВДВ» и спросил: «Где служил?» Я ответил. Он тогда вывел меня на улицу к машине, а на ней надпись «51-й гвардейский парашютно-десантный полк». Потом обнял меня: «Ты служил, батя. Теперь я служу!» — и у него слезы, и у меня слезы… Посадил нас в кузов: «Нельзя нам покидать это место. Но тебя, родной, мы вывезем…»
Вечером Сергей с женой были на безопасной территории. Три дня приходили в себя. На четвертый Тайшет пошел записываться в тероборону.
— На пенсию рановато, как оказалось, — говорит он.
От его домика ничего не осталось, сад порезан снарядами. Осталась мечта — когда всё закончится, выстроить новый дом и высадить новый сад.
