C 2022 года западные страны предпринимали неоднократные усилия, для того чтобы ограничить долю России на мировом рынке энергоресурсов и снизить ее экспортные доходы. Апофеозом этих усилий стали решения о вводе эмбарго со стороны самих западных стран и ценовом потолке для российских жидких углеводородов при поставках в третьи страны. Для сырой нефти меры вступили в действие с декабря 2022 года, для нефтепродуктов — с февраля этого.
Ценовой потолок — много шума и ничего
Сейчас прошло достаточно времени для того, чтобы оценить результативность этой политики. Честный вывод заключается в том, что предпринятые западными странами меры не сработали. С середины июля цены на основной сорт Urals устойчиво превышают ценовой потолок ($60/баррель) и находятся в настоящее время в диапазоне $74–76 за баррель. Это не привело к каким-либо критическим трудностям с экспортом и продажей российской нефти, на что указывают несколько факторов. С начала года стоимость фрахта российских нефтяных грузов при поставках в Индию и Китай снизилась более чем на 50%. Дисконт российской нефти к основным бенчмаркам сократился практически в два раза с начала года, то есть момента ввода эмбарго. Более того, нефть российского сорта ESPO c поставкой в октябре уже торгуется с премией в $0,5/баррель к сорту Dubai. По данным трекинга морских танкеров, морской экспорт российской нефти в сентябре значительно вырос по сравнению с показателями июля-августа. Всё это указывает на то, что наш нефтяной сектор успешно справился с теми ограничениями, которые пытались ввести западные страны.
Причины неэффективности ограничений
Существует несколько причин, по которым вводимые западными странами ограничения против российской нефти оказались неэффективны.
Во-первых, многие развивающиеся страны — внешнеторговые партнеры России не присоединились к этой политике. Российские поставки нефти и нефтепродуктов, которые раньше шли на европейские рынки и США, переориентировались на Азию. Крупные производители Ближнего Востока (Саудовская Аравия, Ирак, ОАЭ и другие), наоборот, замещали «отмененные» российские поставки в Европе. Западные страны планировали обеспечить контроль ценового потолка с помощью инструментов страхования, однако перераспределение такого большого объема физических потоков привело к перераспределению и сопутствующих услуг. Страхование грузов не стало монопольной деятельностью западных финансовых институтов.
Во-вторых, мировой рынок нефти находится в дефицитном состоянии. Ведущие энергетические агентства (МЭА, ОПЕК, EIA) ожидают, что спрос на нефть вырастет в этом году на 1,8–2,4 млн баррелей/сутки. Однако за последние три месяца страны ОПЕК+ суммарно сократили добычу примерно на 1 млн баррелей/сутки. Это усилило дефицит на рынке и привело к росту цен.
Устойчивость показателей российского энергетического экспорта связана с высокой долей на мировых рынках и отсутствием свободных альтернативных мощностей. В частности, Россия обеспечивает около 17% в международной торговле сырой нефтью и нефтепродуктами. Если нет альтернативных источников, то заместить подобные объемы или даже существенно снизить их попросту невозможно.
В-третьих, ответные действия российской стороны способствовали тому, что эффективность вводимых ограничений снизилась. К примеру, Россия и Саудовская Аравия совместно проводят дополнительные ограничения добычи нефти, для того чтобы усилить дефицит на мировом рынке. Наши нефтяные компании начали формировать собственный «теневой флот», для того чтобы не зависеть от политики и действий иностранных судовладельцев. Власти РФ кратно увеличили капитал Российской национальной перестраховочной компании (РНПК), для того чтобы наши компании могли обеспечить страхование экспортных грузов в необходимых объемах.
Можно ли отказаться?
Западные страны могут по политическим причинам отказаться от покупок российских энергетических и других сырьевых ресурсов, но в условиях современных глобальных рынков подобные решения приводят лишь к перераспределению физических потоков. Следствием становится повышение стоимости и снижение эффективности для всех участников. Россия вынуждена экспортировать свою продукцию на рынки, которые находятся дальше, и предоставлять ценовые дисконты. Западные страны вынуждены также закупать энергоресурсы у производителей, которые находятся дальше, и платить за это.
По оценкам ВШЭ, суммарный объем переплаты стран ЕС за импортную нефть в 2022-го составил $10,7 млрд, за первое полугодие 2023 года — $5,4 млрд. Наибольшие издержки понесли Германия ($2,1 млрд в 2022 году, Италия ($1,3 млрд) и Испания ($1,2 млрд). Суммарные потери недружественных стран, связанные с сокращением объема предложения и необходимостью организации альтернативных поставок и логистических маршрутов, оцениваются в $96 млрд в 2022-м и $73 млрд в первом полугодии 2023 года. В абсолютном выражении наибольший вклад в эти издержки вносит импорт газа и стали.
Санкционные войны приводят к тому, что экономические потери несут все участники — как те, кто вводит меры, так и те, против кого они вводятся. Суммарная эффективность распределения ресурсов снижается. Это приводит к росту цен для конечных потребителей. Однако если рынкам не мешать, они не прекращают функционировать. Гибкий механизм скидок позволяет создавать достаточно стимулов для того, что у покупателей сохранились экономические мотивы покупать российские товары. Главное, еще раз повторю, этому не мешать.
Автор — эксперт клуба «Валдай»
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
