В начале 90-х не было такого человека в России и в мире, кто не был бы знаком с творчеством Майкла Джексона. На тот момент он был артистом номер один, королем поп-музыки. На нем было сфокусировано всё внимание и мировой прессы, которая писала о музыке, и аудитории. Поэтому, когда в нашу компанию «ДЕССА» неожиданно поступило предложение сделать его концерт в Москве по причине того, что из графика мирового тура выпала одна из восточноевропейских стран, мы, конечно, подумали, но недолго. Это был шанс, который выпадает один раз в жизни, и мы его решили использовать. Так же, как впоследствии мне повезло делать церемонию Олимпийских игр, строить первую за 70 лет киностудию. Отказаться было бы преступлением с нашей стороны.
У Джексона было очень масштабное, самое масштабное в мире шоу, и его организация была невероятно сложна. Причин тому несколько. Предыдущий большой концерт в Москве был в 1989 году, когда выступала группа Bon Jovi. И на тот момент, по сути, не было технологий привоза артистов такого масштаба и организации такого рода концертов, не было и привычки зрителей ходить на них. Было непонятно, где искать соответствующих требованиям артиста подрядчиков, как взаимодействовать со структурами госуправления. В итоге мы находили поддержку, но основная нагрузка, в том числе финансовая, легла на нашу компанию. Только гонорар Майкла Джексона оценивался в несколько миллионов долларов. И это были деньги начала 90-х, деньги с очень высокой покупательной способностью, космическая сумма! Можно было купить несколько заводов, кроме шуток, можно было купить большой кусок конкретной промышленности.
Основные задачи по сцене лежали на зарубежных подрядчиках тура. Было задействовано около 80 мировых компаний, в Россию от них приехало больше 300 человек. С нашей стороны было привлечено в несколько раз больше ресурсов. Я отвечал за большой блок технических и организационных вопросов. Например, часть команды Джексона приехала без виз. Кто-то просто не знал, что нужно их оформить, многие не успевали — прилетали и всё, раньше так было можно. Одной из моих задач было вызволение этих людей из справедливых рук российской таможни.
Пребывание Джексона в России было строго регламентировано. Поговорить по душам у нас с ним возможности не было, но какими-то фразами мы перебрасывались. Он был человеком, максимально погруженным в искусство, и жил исключительно творческими вопросами, какими-то очень тонкими и сложными вибрациями. Никакие бытовые вещи на него впечатления не производили — ни роскошнейший номер в «Метрополе», который специально для него был подготовлен, ни фантастические музеи, которые мы ему показывали. Везде Майкл был немного отстранен, но оживал он в моменты общения с творческими людьми. Он посетил интернат на Профсоюзной, общался с ребятами и в этот момент был максимально открыт и внимателен. Здесь он присутствовал в разговоре, а в остальных случаях просто механически отвечал на вопросы.
Если сейчас оглядываться назад, то ничего необычного в его райдере не было. Но для Москвы 1993 года было сложной задачей отремонтировать несколько комнат на большой спортивной арене, которые должны были стать его домом на несколько часов. Там был крупнейший в стране рынок, а условий для проведения концертов не было. Даже пары прилично отремонтированных комнат. И тут «Лужники» поднапряглись — сделали прекрасный ремонт.
Внутри были фрукты, никакого спиртного, еда. Из необычного — разве что комната с мягкими игрушками. Он везде создавал атмосферу, близкую к детской, и его гримерка в «Лужниках» не была исключением.
Ключевая его характеристика, если сказать одним словом, — это профессионализм. Он углублялся в детали, что делает не каждый артист. Его интересовали не только музыкальные и танцевальные аспекты, но и технические вопросы, спецэффекты.
Было показательно, что он вышел на сцену, несмотря на сильный дождь. Сцена была мокрой, и один из сотрудников его команды ползал по ней с полотенцами, которые мы срочно где-то раздобыли, но это мало помогало. По контракту артист имел право не выходить, ведь это было опасно — он должен был танцевать, делать сложные элементы, мог поскользнуться и упасть. Но он вышел и отработал всю программу. Этот, с одной стороны, немного странный и живущий в детстве человек, когда было необходимо, делал свою работу на 200%.
Про его музыку, про его стиль можно говорить бесконечно, потому что он серьезно опередил время. Многие его идеи, решения, связанные с аранжировками, видео, шоу, живут до сих пор и применяются сотнями других артистов. Если вы спросите кого-то из профессиональных музыкантов, как они относятся к Джексону, то кроме слов восторга и огромного уважения вы не услышите ничего. И это при том, что он давно уже закончил свою карьеру. 29 августа 2023-го ему исполнилось бы 65 лет.
Многие из бронзовых легенд на расстоянии времени светят не так ярко. Майкл Джексон по-прежнему ярок во всем. Его альбомы и сегодня звучат очень круто. Поэтому, мне кажется, вопрос о его вкладе не стоит препарировать на составляющие. Главным остается то, что Джексон живет в сердцах и простых слушателей, и музыкантов через много-много лет после того, как он перестал творить.
Я уверен, что его будут помнить в первую очередь как великого новатора. А во-вторых, потому что каждая из его песен содержит искру божью. Это не просто очень качественно сделанный продукт, продуманный, аккуратный, точный! В песнях Джексона есть душа, Музыка с большой буквы, а в текстах — великий гуманизм и человеческая доброта. Поэтому они никогда не потеряют актуальности. А сам Майкл навсегда останется с нами как часть большой мировой музыкальной культуры.
Мне кажется, он сейчас сидит на одном облаке с Бобом Марли, Джими Хендриксом, которые выступали в совершенно других стилях, но их основные посылы близки и масштабы сопоставимы. А вот из поп-артистов с Джексоном не может сравниться никто. Многие пытались, но стать Майклом Джексоном, достичь таких же высот, а главное — такой же любви слушателей, никому не удавалось, и я не думаю, что это возможно.
Автор — генеральный директор Москонцерта, продюсер. Один из организаторов концерта Майкла Джексона в Москве в 1993 году
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
