- Статьи
- Общество
- Воспитание по призванию: как устроена жизнь семей, которые стали профессиональными родителями
Воспитание по призванию: как устроена жизнь семей, которые стали профессиональными родителями
В России постепенно увеличивается количество так называемых профессиональных, или ресурсных, семей, готовых брать на воспитание сирот. Маленьких детей, таким образом, можно спасти от попадания в интернат, а подросткам — дать шанс хотя бы пару лет провести в домашней атмосфере и подготовиться к взрослой жизни. Справиться с такой задачей может не каждая семья, но даже подходящим кандидатам нужны дополнительная подготовка и сопровождение специалистов после того, как ребенок попадет к ним в дом. Оказывают такую поддержку и помогают подходящим семьям и детям находить друг друга, как правило, общественные организации. В середине апреля о подготовке к запуску программы подготовки профессиональных родителей объявила автономная некоммерческая организация «Партнерство каждому ребенку» из Петербурга. «Известия» поговорили с представителями этой и еще нескольких НКО о том, что отличает ресурсного родителя, в чем заключается специфика такой работы и почему доверить ее могут не каждому.
Элемент самореализации
Ресурсные, или профессиональные, семьи — это семьи, которые готовы брать к себе детей, оставшихся без попечения родителей, в том числе если налаживание контакта и воспитание этого ребенка могут быть связаны с дополнительными трудностями, например из-за его возраста или травмирующего прошлого.
— Термин «профессиональные» у нас практически не используется прежде всего потому, что в нашем законодательстве официально такое понятие не закреплено, — объясняет Римма Лаптева, руководитель проекта «Ресурсные родители» фонда «Арифметика добра». — Но тем не менее есть приемные семьи, которые обладают достаточным опытом в воспитании детей, и при этом для них это важный элемент самореализации.
Родители в таких семьях обычно готовы принять к себе детей, которые относятся к так называемым трудноустраиваемым категориям и подолгу остаются в детском доме. Это, в частности, подростки, которых не готовы брать люди без опыта воспитания детей или те, кто хочет взять ребенка, чтобы воспитать его с младенчества, а также сиблинги — братья или сестры (нередко это двое, трое или даже четверо детей).
— Часто именно в такие семьи принимают детей, имеющих особенности развития, генетические или хронические заболевания, детей после возврата из других приемных семей, — перечисляет Елена Кандыбина, куратор направления по работе с родителями, методист учебных программ помогающего центра благотворительного фонда «Здесь и сейчас».
Важной особенностью ресурсных семей является то, что они готовы и не боятся брать детей подросткового возраста, говорит Римма Лаптева.
— У нас есть опыт пристройства детей и в возрасте 15+, 16+ и 17+. Это самые непопулярные категории у тех, кто хочет усыновить ребенка. Детей такого возраста практически невозможно пристроить, потому что с подростками здесь возникает такая двойственность: ребенок в это время, как известно, входит в стадию конфликта и ему нужно помочь, с одной стороны, сформировать привязанность, с другой — пройти этот этап сепарации.
Важной особенностью таких семей является то, что они, как правило, не стремятся закрыть какую-то свою потребность за счет усыновления (например, это одиночество, невозможность иметь собственных детей или даже смерть ребенка). Даже если речь идет о неполной семье (например, о матери и взрослых детях) или о женщине, ее родителях и детях: там всегда уже присутствуют прочные и доверительные отношения с кем-то из близких.
Это в том числе позволяет таким людям выступать в роли замещающих семей, то есть принимать к себе детей на время, когда тем особенно требуется помощь. Помимо подростков, которые таким образом могут прожить в семье полтора или два года до совершеннолетия, это касается и совсем маленьких детей. Благодаря замещающим родителям они могут избежать длительного нахождения в интернате до момента, когда их передадут оформившим опеку родственникам или им подберут для них «постоянных» приемных родителей.
— Профессиональные родители оказывают поддержку кровным семьям в самых непростых ситуациях, когда родитель временно не может сам заботиться о своем ребенке. — говорит Юлия Гонтаренко, директор АНО «Центр развития инновационных социальных услуг «Партнерство каждому ребенку» из Петербурга. — Для детей, особенно раннего возраста, наличие рядом внимательного, доступного, теплого человека в момент разлучения с родителями чрезвычайно важно! Это, без преувеличения, залог нормального развития ребенка. И этого, к сожалению, не обеспечит ни один интернат.
Программу подготовки для профессиональных семей в центре планируют запустить в мае этого года. Она рассчитана на 24 часа, обучение включает несколько основных блоков: знакомство с самой услугой и алгоритмом работы, изучение юридических аспектов, знакомство с особенностями развития ребенка раннего возраста и тонкостями ухода за детьми в этом возрасте, а также вопрос поддержания контакта с биологическими родителями ребенка.
Также с потенциальными родителями разберут механизм возвращения детей в родные семьи и профилактику психологической травмы при расставании с малышом.
Ресурсные семьи, как правило, готовы к многократному приему детей, поясняет Римма Лаптева: «Они берут ребенка подросткового возраста, например 16+, полтора года его воспитывают и уже на фазе выпуска готовы принять следующего ребенка. У нас есть семьи, которые уже в круг взяли детей второй, третий раз».
Родитель с особой подготовкой
Запрос на временное размещение детей в семьях очень высок, рассказывает Юлия Гонтаренко. Только за прошлый год центр «Партнерство каждому ребенку» разместил в профессиональных семьях 15 детей: «И чтобы своевременно оказывать такую поддержку, профессиональных семей должно быть больше».
В проекте «Ресурсные родители» фонда «Арифметика добра» костяк таких ресурсных семей сейчас составляет 33 семьи, говорит Римма Лаптева. При этом в фонде рассчитывают постепенно увеличить их численность до 40, особенно с учетом того, что иногда семьи бывают вынуждены выйти из программы из-за болезни кого-то из родителей, смерти близких или других жизненных обстоятельств.
Но существенно расширять количество участников там не хотят сознательно. Чтобы убедиться, что та или иная семья действительно готова стать ресурсной, на входе в проект предусмотрен серьезный фильтр — родители сначала проходят интервью со специалистами, а затем сотрудники фонда приезжают к ним домой, чтобы посмотреть на то, как на самом деле строится жизнь семьи и с кем из взрослых ребенку предстоит взаимодействовать. Значительно увеличить количество семей без набора дополнительных специалистов будет просто невозможно.
Для потенциальных ресурсных семей есть вполне определенные критерии. Так, семья должна состоять как минимум из двух взрослых вне зависимости от того, будет ли это семейная пара, мать и взрослый ребенок или женщина и ее родители, перечисляют в АНО «Партнерство каждому ребенку». Каждого из взрослых внесут в договор при оформлении документов. Все, кто будет проживать с ребенком на одной территории, также должен будет подписать письменное согласие на то, чтобы его принять.
Основной ухаживающий должен быть гражданином РФ в возрасте от 18 до 60 лет и располагать житьем, подходящим для того, чтобы принять ребенка. Он должен быть дееспособен, ранее не судим и не может состоять на учете в наркологическом, психоневрологическом, противотуберкулезном диспансерах.
Также необходим личный опыт воспитания детей — даже если это был не собственный ребенок, а кто-то из родственников. При этом к моменту заключения договора в семье не должно быть детей младше трех лет.
— Ключевым моментом является наличие у профессиональных родителей личной мотивации, высокого уровня эмпатии и внутренних ресурсов для того, чтобы не просто ухаживать за ребенком, но и в полном смысле обеспечивать ему семейную атмосферу, — подчеркивает директор АНО «Партнерства каждому ребенку» Юлия Гонтаренко.
Именно наличие мотивации и внутренней готовности к воспитанию ребенка проверяют специалисты на «входных» этапах.
Кроме того, все, кто собирается принять в семью ребенка, по закону в обязательном порядке проходят обучение в одной из школ приемных родителей, напоминает Елена Кандыбина. А тем, кто хочет заключить договор о приемной семье, часто предлагают дополнительные курсы, например модули, связанные с воспитанием особого ребенка, психологические тестирования или психообразовательные встречи с психологом, перечисляет собеседница издания.
— Многочисленные очные и онлайн-программы для потенциальных и уже действующих приемных родителей предлагают НКО. Таким образом, стоит сказать, что многие из тех, кто хочет получить дополнительные знания об особенностях воспитания приемного ребенка, может это сделать, — обращает внимание она.
Но опыт работы благотворительного фонда «Здесь и сейчас», как и других некоммерческих организаций, занятых в этом секторе, показывает, что едва ли не еще большее значение имеет поддержка семьи после принятия ребенка, подчеркивает собеседница издания.
Родитель в роли реабилитолога
Фактически приемный родитель выступает в роли реабилитолога, рассказывает Римма Лаптева: «Конечно, мы где-то помогаем специалистами, психологами. Но приемный родитель находится с ребенком 24/7. При этом само присутствие в детском доме для ребенка — это травма потери, а многие из них перед этим и вовсе проходят через тяжелые испытания, даже выслушивать которые бывает тяжело».
В проекте «Ресурсные семьи» родителей предварительно учат основам, например умению правильно определять эмоциональное состояние ребенка, оказывать базовую психологическую поддержку и помощь и выстраивать конструктивный диалог, в том числе в конфликтных ситуациях.
Чтобы помочь ребенку пережить травматичный опыт прошлого и адаптироваться к новой жизни, родителям могут понадобиться многие инструменты, включая травмо- и сказкотерапию, а также просто умение вовремя распознать эмоциональное состояние ребенка. Но помощь нужна и самим родителям.
— Все родители подвержены эмоциональному выгоранию, потому что это дети со сложными судьбами. Иногда просто слушаешь судьбу ребенка, и эмоционально это сложно переварить.
Приемные дети, пережившие травматический опыт, часто, попадая в семью, начинают вести себя неприемлемо, подтверждает Елена Кандыбина. Они берут чужое, проявляют агрессию, не могут соблюдать установленные в семье правила и полноценно находиться в детском коллективе, выполнять требования учебной программы.
— Это приводит к эмоциональному выгоранию родителей, школьной дезадаптации и социальной изоляции семьи, — рассказывает она. — Часто семья такого ребенка находится под социальным прессингом, вызывает недовольство окружающих людей, создает негативное впечатление о приемных семьях, затрудняет устройство в семью детей с особенностями.
Поэтому фонды, которые занимаются развитием института ресурсных семей и помощью в устройстве в семьи детей, которые в этом нуждаются, также учат родителей методам профилактики профессионального выгорания.
— Навыки, которые мы даем, — это навыки гармонизации своего состояния и умения вовремя пополнять свои ресурсы, — рассказывает Римма Лаптева.
«Сами нуждаются в поддержке»
Чаще всего родители в ресурсных семьях настроены на воспитание нескольких приемных детей, имеющих также травмирующий ранний опыт, задержки в развитии и различные заболевания или сложности поведения, но при этом не располагают такими материальными возможностями, чтобы осуществить это без поддержки государства.
— Однако существует договор о приемной семье, который предполагает выплаты приемному родителю и перечисление страховых выплат. По сути, такой договор предполагает оказание приемными родителями услуг по воспитанию ребенка, — объясняет Елена Кандыбина. — Для многих приемных родителей именно такая форма принятия ребенка в семью позволяет отказаться от дополнительной занятости и посвятить все свое время воспитанию ребенка с особенностями здоровья, развития и поведения.
Иногда, в том числе в СМИ, возникают разговоры о корыстных интересах и использовании этой опции для заработка, говорит Римма Лаптева. Но это ложная трактовка, потому что на все затраты, связанные с воспитанием ребенка, «не хватит никакой зарплаты приемного родителя», уверена она.
— В среднем в Москве выплата составляет 35 тыс. рублей в месяц: 18 тыс. на содержание ребенка и еще 17 тыс. зарплата для родителя. Но ребенку могут быть нужны платные медицинские услуги, брекет-системы, бандажи для исправления осанки, которые стоят от 20 тыс., — считает она. — Кроме того, у многих детей чудовищные пробелы в знаниях, которые не соответствуют их классу, и им нужны репетиторы сразу по нескольким предметам. А мы все знаем, сколько в Москве стоят репетиторы.
Наконец, воспитание маленького ребенка, особенного ребенка или подростка с трудным прошлым, само по себе очень трудозатратно и часто просто не сочетается с работой, обращают внимание опрошенные «Известиями» эксперты.
— При этом приемные родители не могут, да и не должны заменять профессиональную комплексную социально-психолого-педагогическую помощь, — уверена Елена Кандыбина. — Напротив, они сами нуждаются в поддержке специалиста, организации передышки, так как их труд по воспитанию детей осуществляется без перерывов и выходных. Нуждаются в организации социально-педагогических мероприятий, позволяющих ребенку и семье в целом улучшить социальные связи, несмотря на трудное поведение ребенка.
