«Надо стараться выбраться из ВХЛ всеми путями»
В Высшей хоккейной лиге (ВХЛ) в самом разгаре игры плей-офф. Уже известны три полуфиналиста Кубка Петрова — ханты-мансийская «Югра», тюменский «Рубин» и новокузнецкий «Металлург». Четвертый участник предпоследней стадии в эти дни определяется в серии между альметьевским «Нефтяником» и петербургским «Динамо», где счет пока 2:2.
В составе новокузнецкого «Металлурга» один из лидеров, нападающий Сергей Барбашев — старший брат форварда клуба НХЛ «Сент-Луис Блюз» Ивана Барбашева, в 2019 году выигравшего Кубок Стэнли в составе команды из штата Миссури. Сергей сам ярко начинал карьеру в системе ЦСКА, выступая за молодежную команду «Красная армия» в одном звене с будущими звездами Никитой Кучеровым и Никитой Гусевым.
Летом 2019 года отец Сергея и Ивана Дмитрий Барбашев дал жесткое интервью, в котором обвинил ЦСКА в том, что в клубе убили его старшего сына как игрока. После одного из мартовских матчей «Металлурга» в Москве против местной «Звезды» «Известия» пообщались с Сергеем, который прокомментировал те высказывания отца, сравнил свою манеру игры с игрой брата и оценил роль силового стиля в современном хоккее.
— Кого считаете главными конкурентами за победу в Кубке Петрова?
— Я даже не обращал на это внимания. У нас самих есть немало сильных игроков, выигрывавших медали молодежного чемпионата мира. Кто-то в КХЛ довольно много поиграл. Так что просто смотрим на себя и стараемся разбирать соперников, но не сравнивать их друг с другом. Мы ничего не предсказываем. Последний шаг всегда самый сложный. И может плохо закончиться, если заранее будем что-то загадывать и делить соперников на сильных и слабых.
— Как на команду повлияли рокировки Тамбиев – Попихин?
— Мы выходили на лед, работали, тренировались, играли. Это не наша была ситуация — ее решали сверху.
— Тактика и тренировочный процесс как-то менялись после этих перемен?
— Особо нет. В принципе, серьезных кадровых изменений не было. Система игры, может быть, чуть-чуть изменилась, но не кардинально.
— Как здоровье Ивана?
— Ему сделали операцию. Выбыл он на шесть недель, не на весь сезон. Ему сломали голеностоп, когда туда попала шайба. Она за игру три раза попала ему в одно и то же место. И с третьего раза сломала голеностоп. Но операция прошла успешно. Так что, когда пройдет шесть недель с момента его травмы, врачи посмотрят, готов ли Иван к физическим нагрузкам.
— Он сильно расстроен, что выбыл после того, как его стали ставить в верхние звенья?
— Этого я у него не спрашивал. Но думаю, любому игроку обидно получать травму, когда его начали ставить в первые звенья. Это неприятно. Такой появился шанс, вроде очки Ваня начал набирать. И тут такая травма на ровном месте.
— В интернете не удалось найти ваши высказывания по поводу триумфа брата в позапрошлом сезоне НХЛ. Какие испытали эмоции, когда «Сент-Луис» выиграл седьмой матч финала у «Бостона»?
— Самые лучшие эмоции. Твой брат выигрывает Кубок Стэнли — самый значимый трофей. И даже не знаю, как передать то, что чувствовал в тот момент. Радость и гордость за Ваню. Это большое достижение. Тем более, если учесть, как он пробился в НХЛ через низшие лиги и за счет трудолюбия получил место в составе. И выполнял ключевую роль в том плей-офф, по 18–20 минут играл каждый матч. Там просто так столько игрового времени давать не будут.
— У вас был семейный совет, когда принималось решение об отъезде Ивана за океан, когда он в 16 лет отправился в QMJHL (Главная юниорская хоккейная лига Квебека) играть за «Монктон Уайлдкэтс»?
— Я не принимал участия в обсуждении карьеры Вани. А отец решил тогда, что надо ему попробовать себя в Канаде. Папа особо не хотел его в России оставлять. И решил попробовать там. Потому что уже в том возрасте Ваня умел действовать в североамериканской манере — играть в тело. При этом и в хоккей умел играть. Но именно из-за способности действовать в силовом стиле они с отцом решили, что надо попробовать себя за океаном.
— После победы «Сент-Луиса» в Кубке Стэнли ваш отец дал жесткое интервью, в котором сказал, что решение увозить Ивана в Канаду родилось на основе вашего опыта, поскольку вас в ЦСКА «убили как игрока».
— Я был против этого интервью. Даже не знал о нем до его выхода. Если бы знал, что папа будет его давать, то попросил бы его вообще ничего не говорить. Может быть, понимаю его как отца, поскольку у меня не сложилось так, как он хотел. Но я никогда не винил и не буду винить тренеров и вообще любых людей в своих проблемах. Если не сложилось, значит, сам виноват. Где-то нужно было по-другому играть и действовать. Когда увидел то интервью отца, немножко расстроился. С одной стороны, как сын понять его могу. С другой, как хоккеист не согласен с теми его словами о ЦСКА.
— Ваш отец говорил, что главные тренеры ЦСКА начала 2010-х Сергей Немчинов, Юлиус Шуплер и Вячеслав Буцаев не давали вам играть. А возглавлявшему «Красную армию» Буцаеву припомнил, как поставил разрушителем в четвертое звено, хотя вы были креативным нападающим, играли в тройке с Никитой Кучеровым и Никитой Гусевым. С тех пор не пересекались с этими тренерами, не обсуждали те слова?
— Да нет, я вообще не могу ничего плохого сказать ни про одного из тренеров. У меня с ними были нормальные отношения. К тому же Буцаеву нет никаких претензий по поводу того, куда он меня ставил. Будь я Радулов, уверен, меня бы ставили в первые звенья. В той ситуации в ЦСКА я могу винить только себя.
— Был после ЦСКА момент, когда могли зацепиться за игру в КХЛ?
— Я долго думал об этом. Был период в «Адмирале», когда сыграл немало в КХЛ. Мог бы я там играть. Считаю, что и сейчас могу. Но где-то не сложился пазл, где-то мне могли больше доверять, где-то самому надо было работать. В любом случае мог и могу играть на хорошем уровне. Не знаю. Мне 28 лет — время еще есть. Посмотрим, главное — работать и не сдаваться.
— Могла карьера пойти по-другому, если бы, как Иван, в юном возрасте уехали в Северную Америку?
— Об этом тоже думал. Никто не знает, как пошло бы. Я и сам не знаю. Может быть, там я бы вообще закончил с хоккеем и никуда бы не пробился. Поэтому сейчас нет смысла гадать, как всё сложилось бы, и на кого-то жаловаться. Как сложилось — так сложилось. Надо стараться выбраться из ВХЛ всеми путями. И надеяться только на себя.
— Вы сказали, что Иван поехал в 16 лет за океан, потому что умел действовать в силовой манере. Это с самого начала прослеживалось?
— У Вани если не от рождения, то с момента, как его привели в хоккей, есть азарт игры в тело. При этом не то чтобы он такой дуболом, который бежит и лишь бы врезаться в кого-то. Если его поставить в звено с хорошими креативными партнерами, то он и с ними будет качественно играть в хоккей. Брат может и играть в «бей–беги», и перестроиться на игру «в систему», если того потребуют тренеры. Этим Ваня очень полезен команде. Он двусторонний игрок.
— Вы с братом по стилю игры сильно отличаетесь?
— Да. Я, наоборот, не то чтобы не могу действовать в силовой манере, но мне не хватает достаточной игры в тело. Считаю себя большим игровичком. А нынешний хоккей требует высокого уровня действий в силовом стиле.
