
40 лет спустя: чемпионы Олимпиады-1980 вспоминают свои яркие победы

40 лет назад в Москве завершились XXII летние Олимпийские игры — самый красочный и долгожданный праздник того времени, который до сих пор помнят миллионы людей. Сборная СССР уверенно выиграла общий зачет, завоевав 80 золотых, 69 серебряных и 46 бронзовых наград (занявшая второе место Германия существенно отстала: 47–37–42). Понятно, что некоторые страны, в том числе США, бойкотировали те Игры, тем не менее уровень соревнований был очень высоким. Лишнее тому подтверждение — 74 олимпийских, 39 европейских и 36 мировых рекордов. Герои тех Игр, собравшиеся 3 августа на олимпийском завтраке в Минспорте, вспоминают самые яркие моменты московской Олимпиады.
«Победить на глазах у миллионов болельщиков — бесценно»
Марк Ракита, двукратный олимпийский чемпион, тренер по фехтованию:
— В финал в сабле вышли два моих ученика: Виктор Кровопусков и Михаил Бурцев. Я ушел и не стал смотреть этот поединок. Я боялся, что моя реакция на тот или иной исход будет неправильно истолкована. В итоге выиграл Кровопусков, а потом они вместе победили в командном первенстве. Наше фехтование тогда вышло на очень высокий уровень, и я рад, что мы до сих пор законодатели мод в этой дисциплине.
Людмила Кондратьева, олимпийская чемпионка в беге на 100 м:
— На московской Олимпиаде мне было 22 года, я уже была мировой рекордсменкой на дистанции 100 м, но на 200 м чувствовала себя увереннее. И вот на стометровке я получаю травму, у меня рвется мышца. В голове проскользнула мысль — столько лет подготовки потрачены зря. Вся жизнь пролетела перед глазами. Я мысленно включила всю свою силу воли и вложилась в последние 30 м. Мне удалось выиграть сотые доли секунды. После этого пришлось пропустить забег на 200 м и лечиться несколько месяцев, но победить на глазах у миллионов болельщиков по всей стране было бесценно.
Игорь Соколов, олимпийский чемпион – 1980 по стрельбе:
— Признаюсь, у меня был большой страх перед Олимпиадой. Вся жизнь до этого момента была направлена на то, чтобы попасть в команду. И вот ты выходишь на старт и боишься подвести себя, родных, друзей, страну. И эта боязнь, с одной стороны, сковывает. Теряешься, не знаешь, что делаешь, но за счет автоматизма, который нарабатывал годами, всё складывается в победу. При этом в моей золотой медали есть и большая доля везения. Во-первых, я был только вторым номером сборной СССР, во-вторых, у нас был одинаковый результат с немцем Томасом Пфеффером, но мне отдали первое место, учитывая тот факт, что в последней серии я выстрелил лучше. Такие были правила.
«Американцы просто боялись крупно проиграть нам»
Евгений Гришин, олимпийский чемпион – 1980 по водному поло:
— После поражения на Играх в Монреале перед нами стояла только одна задача — выиграть домашнюю Олимпиаду. Сделать это было непросто, так как с прошлых Игр в команде осталось только три человека. Но наши тренеры создали очень мощный коллектив, который не только выиграл все матчи в Москве, в том числе одержав победу над звездными венграми, но и не проигрывал еще пять лет после этого. Не зря нас называли «Красной машиной» на воде.
Антонина Зеликович, трехкратный призер Олимпийских игр по академической гребле:
— Если честно, то сегодня я впервые за 40 лет увидела тот финальный заплыв, в котором проиграла. И больше смотреть не буду (смеется). Если говорить про Олимпиаду-1980, это была сказка, я восторженно смотрела по сторонам. Было очень красиво, Москва преобразилась. К тому же я пришла в греблю только в 20 лет, а спустя два года отобралась в сборную СССР и выиграла серебро московской Олимпиады. Мне повезло с тренером, без него таких стремительных результатов не было бы.
Николай Чернецкий, олимпийский чемпион в эстафете 4×400 м:
— Мы уверенно выиграли эстафету на Играх-1980, но все нам говорили, что это ненастоящая победа из-за отсутствия американцев. Но в 1983 году мы выиграли ЧМ, где уже участвовала команда США. Так что я не верю во все эти разговоры — повезло, не повезло. Думаю, что американцы просто боялись крупно проиграть нам в общем зачете, поэтому и не приехали в Москву.
«Летела вдвое дольше, чем обычно»
Татьяна Колпакова, олимпийская чемпионка в прыжках в длину:
— На тот момент я была молодой спортсменкой. На Спартакиаде народов СССР – 1979 мне удалось занять третье место и получить путевку на Игры-1980. Было символично и ответственно прыгать у себя на родине, где миллионы болельщиков наблюдали за нами. До последней попытки я шла на третьем месте. На меня не делалась ставка, завоевать бронзу было за счастье. Но в последней попытке представительница Польши отодвинула меня на четвертое место. Тут я поняла, что остаюсь без медали, и раззадорилась. Собрала все оставшиеся силы в последней попытке и вспоминала слова своего тренера: «Пока есть попытка — ты не проиграл». Мой полет тогда был незабываемым. Такое впечатление, что летела вдвое дольше, чем обычно. Мой результат был — 7,06 м. Так я стала олимпийской чемпионкой и очень горжусь этим.
Владимир Кондра, олимпийский чемпион по волейболу:
— Я поучаствовал в пяти Олимпиадах — как игрок и как тренер, но лишь раз сумел выиграть золото. Это было в Москве-1980. Награда очень дорога мне, ведь в тот год выиграли и мужская, и женская команды СССР. Мы играли через день, ходили на все матчи, очень поддерживали друг друга. Не забуду финал той Олимпиады. В группе мы легко переиграли болгар (3:0), а вот в финале с ними же начались проблемы. Счет по сетам был 1:1, а в третьей партии мы уступали — 8:11. Рад, что нам удалось переломить ход событий и выиграть. В первую очередь надо отдать должное нашим знаменитым тренерам, Платонов и Карполь — просто монстры. Они дали нам всё, чтобы мы выиграли.
Торжественное закрытие Олимпиады-80 состоялось 3 августа на Центральном стадионе имени Ленина. В самом конце церемонии гостей и телезрителей ждал сюрприз, который все помнят до сих пор. На середину стадиона, ухватившись за разноцветные воздушные шары, под песню композитора Александры Пахмутовой и поэта Николая Добронравова «До свидания, Москва» в исполнении Льва Лещенко и Татьяны Анциферовой выплыл огромный Мишка — олимпийский символ. Он помахал на прощание лапой и стал медленно подниматься над стадионом до тех пор, пока не исчез в ночном московском небе.