«Два месяца я кайфовал, потом начался кризис»
Максим Диденко убежден, что будущее знать никому не дано, хотя его любимому писателю Владимиру Сорокину и удалось предсказать грядущее. В творчестве ценит недосказанность, на первое место в своих произведениях ставит телесность, философскую и поэтическую игру. Режиссер не стремится занять кресло худрука, предпочитая свободу и путешествия. В ушедшем сезоне он дебютировал в качестве оперного постановщика в Германии и снял свой первый веб-сериал «амроН», премьера которого состоялась на YouTube. Об этом режиссер рассказал «Известиям».
— Как и когда возник проект «амроН»? Кому принадлежала идея сделать веб-сериал?
— Всё началось с моей работы по роману Владимира Сорокина «Норма» в Театре на Малой Бронной. Изначально было желание сделать некоторое параллельное течение, в котором мы бы работали с тем, что происходит в спектакле. Но чем дольше мы над этим размышляли, тем дальше уходили от первоначальной идеи. В итоге роман стал опорной колонной, оттолкнувшись от которой мы создали свою вселенную, вдохновленную творчеством Владимира Сорокина, но не имеющую к нему непосредственного отношения. Проект «амроН» — это «Норма» наоборот. Роман, прочитанный наизнанку.
Сцена из спектакля «Норма»
— Сценарий вы писали в соавторстве. Кто эти люди?
— Евгений Мандельштам — чрезвычайно мультижанровый человек. Писатель, мистик и неофициальный раввин-раскольник, который работал политтехнологом — в общем, очень одаренный человек, обладающий свежим взглядом на реальность, что редко сыщешь в наше время. Илья Старилов — мой постоянный соавтор, художник, с которым мы сняли много видеоконтента для моих спектаклей. И он скорее помогал соединить сценарий с различными визуальными решениями.
— Почему вы решили сделать сериал на площадке YouTube? Искали новую аудиторию?
— Безусловно, это встреча с новой аудиторией и возможность не вертикального, а горизонтального распространения контента. Это свободная, бесплатная, доступная любому человеку платформа, имеющая, разумеется, свои ограничения и формат. Но мне показалось крайне занимательным на такой демократичной территории что-то сделать, оперируя языком кино.
— Это ваш первый киноопыт?
— По большому счету, да. Было интересно, я втянулся и хотел бы продолжать работать на этом поле. Мне немного тесно в театральных рамках, где всё довольно предсказуемо. Тем более что в театре я работаю достаточно долго и мне хотелось немного очистить матрицу.
— Когда писали сценарий, вы предполагали, что в вашем фильме будет участвовать Ксения Собчак?
— Когда у нас появилась идея снять политические дебаты, вначале возник герой Никиты Кукушкина (по сюжету казак-террорист. — «Известия»), а только потом Ксения Анатольевна. Мне кажется, в нашем случае это логичная фигура. Мы работали совместно над сценарием. Проходились по всем вопросам, особенно над связанными с дебатами. Мы их развивали и придумывали.
Ксения Собчак в веб-сериале «амроН»
— Съемки проходили до начала эпидемии?
— Последний съемочный день был в начале декабря прошлого года.
— В каком-то смысле пандемия сыграла на пользу сериалу. Возник всплеск интереса к футурологии, а фильм отвечает этому запросу — его действие происходит в 2030 году. Россией управляет нейросеть «амроН». Как вы решили для себя — это антиутопия или вы всё-таки заглядываете в будущее?
— Будущее знать никому не дано, хотя тот же Владимир Георгиевич Сорокин, как это ни печально, в своих произведениях во многом его предсказал, не собираясь этого делать. Насколько это удастся нам, трудно сказать. Но диджитализация всей цивилизации произошла и многие другие вещи могут случиться.
— Герои ищут «норму», и всякий раз это слово имеет разное значение: так называется клуб, запрещенное вещество. К концу сериала зрители должны понять, что создатели сериала вкладывают в это понятие?
— В этом смысл поэзии — должно быть немножко непонятно. Ведь мы по-разному отвечаем себе на вопрос: что есть норма, а что не норма в нашей реальности. Каждый человек может по-разному себе это объяснить. Это философская и поэтическая игра, она необходима, чтобы объяснить себе заданную систему координат.
— В чем причина резонанса спектакля «Норма»? Премьера не обошлась без вмешательства полиции, которую вызвали к пришедшим в Театр на Малой Бронной православным активистам. Сама постановка нашла отклик у многих людей, в том числе публичных.
— Мне трудно сказать, наверное, тема срезонировала с реальностью. Когда я прочел роман, меня потрясло, насколько он попадает в наше время, поэтому за него и взялся.
Сцена из спектакля «Норма»
— Вы говорили о том, что Владимир Сорокин отказывался присутствовать на репетициях, появился только на премьере — какой была его реакция?
— Когда Сорокин пришел на спектакль, меня не было в Москве, но я получил от него письмо, в котором писатель говорил о том, что наш спектакль точно передал дух его романа. Он меня поздравил, обнял и даже подарил мне свою книгу в Берлине. Правда, замечания тоже были — в основном генерального характера, которые исправить невозможно. Он сказал, что в спектакле мало смешного, а как сделать это смешнее, я даже не представляю. Но в следующий раз, конечно, постараюсь.
— Не могу не спросить, как проходила ваша изоляция? Было ли это время плодотворным?
— Я два месяца кайфовал: читал, смотрел кино, проводил много времени с ребенком. Третий месяц пошел тяжелее, а вот в начале четвертого стало совсем тяжко, начался кризис. Назвать это время плодотворным мне сложно. Скорее, оно плодотворно с точки зрения личностного опыта, а в профессиональном плане этот отрезок был деструктивен. Хотя разделять личное и профессиональное, пожалуй, неверно.
— Удавалось ли все-таки работать?
— Конечно, шли переговоры, были бесконечные Zoom, но я люблю работу динамичную — что-то репетировать, сочинять. Во время карантина мы монтировали сериал, занимались цветокоррекцией, звуком, я общался с композитором, но сидячий стиль работы мне не свойственен.
— Во время изоляции многие театры открыли архивы, постоянно шли онлайн-трансляции. Вы что-то смотрели, может, свои собственные произведения?
— Посмотрел трансляцию своего спектакля «Хармс. Мыр» в «Гоголь-центре», поскольку спектакль сняли, я давно его не видел. Встретились в Zoom со всеми артистами, наговорили друг другу много теплых слов, было трогательно. А так я всю изоляцию кино смотрел. Я не очень люблю смотреть театр по видео.
Сцена из спектакля «Хармс. Мыр»
— Изоляция привела к появлению новых жанров: БДТ, например, поставил «Вишневый сад» в эстетике Майнкрафт, а Мастерская Дмитрия Брусникина в The Sims 4 выпустила спектакль «Небо» по Курочкину. Как вы этому относитесь?
— Чем больше экспериментов, тем интереснее. Тем более что мы не знаем, как долго продлится история с коронавирусом и будет ли вторая волна. Надо пробовать новые формы, чтобы выжить.
— Есть ли у вас какие-то профессиональные планы? Договоренности?
— Договоренности есть, но говорить о них преждевременно. Я не тот режиссер, который репетирует в Zoom, телесность для меня стоит на первом месте. Так что пока веду предварительную работу.
— Если подвести итоги уходящего театрального сезона, чем он вам запомнился?
— Для меня главным итогом стало завершение эпопеи с делом «Седьмой студии», которая закончилась условным сроком. Понятно, что это всё грустно, но все на свободе и могут работать, а Кирилл Серебренников продолжает руководить «Гоголь-центром».
Если говорить о себе, то для меня важно, что состоялся спектакль «Норма», который я вынашивал довольно долго. Я также давно стремился реализоваться на территории кино, и получилось сделать сериал «амроН».
В этом году я впервые ставил оперу «Воццек» Берга в Badisches Staatstheater в Германии с очень сложной партитурой, интернациональной компанией. Несмотря на то что за две недели до премьеры театр закрыли на карантин и она так и не состоялась, спектакль я собрал. Мне понравилось работать в опере, я присоединился к новому для себя культурному коду, стал в нем разбираться и даже кайфовать от этого.
— Театр Максима Диденко существует уже давно. Мечтаете ли о том, что когда-нибудь у учреждения появится свое здание, а вы сядете в кресло худрука?
— Я не отрицаю такую возможность, но это не является моей целью. Прекрасно себя чувствую без кресла, привязанного к ноге. Если когда-то это произойдет, хорошо, ну а нет — значит нет. Мне нравится путешествовать, менять среду, а долго находиться в одном пространстве психологически тяжело.
Максим Диденко окончил в 2005 году Санкт-Петербургскую театральную академию (курс Г.М. Козлова). В качестве режиссера выпустил более двух десятков спектаклей, в том числе «Конармия», «Хармс. Мыр», «Земля», «Идиот», «Пастернак. Сестра моя-жизнь», «Черный русский», «Чапаев и Пустота». Работает в России и за рубежом. Лауреат национальной премии «Золотая маска».
